Начало нового политического года ознаменовалось всплеском оптимистических инициатив по урегулированию армяно-азербайджанского конфликта из-за Нагорного Карабаха. Новый председатель ОБСЕ, министр иностранных дел Бельгии Карел де Гухт в ходе своей первой пресс-конференции заявил, что впервые за долгие годы наметились признаки того, что Армения и Азербайджан могут урегулировать карабахский конфликт. "Считаю, что у нас есть "окно возможности", так как в Азербайджане состоялись выборы, в Армении - конституционный референдум. Оптимизм нового главы ОБСЕ разделили многие представители международных организаций, российские дипломаты и даже лидеры государств G-8 (Жак Ширак). Однако прошедшие 10-11 февраля 2006 года переговоры между президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым и президентом Армении Робертом Кочаряном опровергли оптимизм профессиональных миротворцев. Никаких серьезных подвижек в деле урегулирования самого первого межэтнического конфликта на территории бывшего СССР не произошло.
«Переговоры по урегулированию нагорно-карабахского конфликта будут продолжены в начале марта в Вашингтоне», - говорится в коммюнике Минской группы ОБСЕ. В столице США новый раунд переговоров пройдет в формате встречи министров иностранных дел. Как показал недавний диалог глав МИД Армении и Азербайджана в Лондоне, предшествовавший встрече президентов двух стран, реального сближения позиций также не было.
20 января 2006 года глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедъяров, комментируя лондонскую встречу с армянским коллегой Варданом Осканяном, заявил, что "переговоры носили достаточно сложный характер, и в тоже время были очень широкими. Сохраняется принципиальное наличие возможности для обсуждения вопросов, находящихся в центре этого переговорного процесса, в ходе его продолжения". В комментарии Мамедьярова нет ничего принципиально нового для многолетнего армяно-азербайджанского дипломатического диалога. Та же констатация сложности конфликтного урегулирования. То же отсутствие принципиально новых идей и серьезных компромиссов. Однако это не испугало "профессиональных миротворцев", продолжавших источать оптимистические заявления о близости мира на южнокавказской земле.
11 февраля 2006 года в замке Рамбуйе под Парижем завершились двухдневные переговоры президентов Армении и Азербайджана Роберта Кочаряна и Ильхама Алиева. Согласно сообщению агентства Assoсiated Press, "несмотря на интенсивные обсуждения, позиции сторон по некоторым трудным принципам остались неизменными. Тем не менее, президенты высоко оценили процесс переговоров и дали указания министрам иностранных дел своих стран найти при поддержке сопредседателей Минской группы ОБСЕ новые пути с целью будущего урегулирования карабахской проблемы".
Удивительное наблюдение! А как же еще главы двух государств могли бы оценить процесс переговоров, если не «высоко». Как говорится, «обед прошел в деловой и дружеской атмосфере». Однако никаких новых идей, новой методики или методологии урегулирования не было заявлено. Блестящий стиль дипломатического комментария продемонстрировал глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедьяров. По его словам, на встрече в Рамбуйе было согласовано семь из девяти обсуждаемых вопросов. Но среди двух «несогласованных» такая малость, как проблема возвращения беженцев и вопрос о территориальной целостности Азербайджана. Между тем очевидно, что именно эти два вопроса являются ключевыми в процессе нагорно-карбахского урегулирования. Без них остальные семь (и даже сто) вопросов могут быть многократно разрешены и согласованы, что, тем не менее, ни на йоту не продвинет процесс армяно-азербайджанского примирения.
Американский сопредседатель Минской группы Стивен Манн был, в отличие от Карела де Гухта, не столь оптимистичен. Он заявил, что "соглашения достигнуто не было". И сделал вывод: "Мы оценим итоги переговоров в Рамбуйе и посмотрим, что делать дальше". Увы, но даже Стивену Манну не пришла в голову идея, что дальше следовало бы отказаться от политкорректности и псевдопрогрессизма как методологии мирного урегулирования. В самом деле, кто сказал, что ежедневные заклинания о достигнутых успехах, доброй воле глав враждующих государств и хотя бы минимальном прогрессе в переговорах (без содержательного обсуждения острых проблем) являются необходимой предпосылкой реального умиротворения Южного Кавказа? Не продуктивнее ли было бы честно признать, что нобелевская премия за Карабах будет присуждена не Алиеву и не Кочаряну?
Позиции конфликтующих сторон хорошо известны. Баку выступает за так называемый «поэтапный план» урегулирования, а фактически - двухэтапный. Сначала - освобождение занятых армянами территорий (Агдамский, Джебраильский, Зангеланский, Кубатлинский Физулинскиий, Лачинский и Кельбаджарский районы) и возвращение беженцев, а потом - решение вопроса о статусе Карабаха. Армянская сторона выступает за «пакетный план», то есть, за комплексное разрешение карабахской проблемы. Для Баку «территориальная целостность» Азербайджана – стратегический приоритет, тогда как для Еревана - «право народа Карабаха на национальное самоопределение». Сломана ли на сегодня эта дихотомия? Никоим образом. Более того, официальный Ереван справедливо считает, что переговоры без участия лидеров непризнанного государства - Нагорно-Карабахской Республики (НКР) бессмысленны и неэффективны. И в самом деле, за примерами далеко ходить не надо. Как только первый президент Армении Левон Тер-Петросян заявил о желательности принятия поэтапного плана, он сразу же перешел из главы республики в пенсионеры руспубликанского значения… Кстати, привлечение НКР к переговорному процессу вовсе не означает его признания в качестве суверенного государства со стороны Баку. Тбилиси сегодня, несмотря даже на милитаристскую риторику, не отвергает идеи переговоров с Цхинвали и Сухуми.
Не меньше вопросов вызывают и «конструктивные» предложения международных структур. Главная идея - это освобождение оккупированных территорий и возвращение азербайджанских беженцев без одновременного возвращения в эти места частей и подразделений азербайджанской армии. При реализации такой схемы возникает сразу множество непростых вопросов. В ОБСЕ не хотят увидеть разницы между Лачинским и Кельбаджарским районами, соединяющими Карабах и Армению и пятью остальными «оккупированными территориями». «Освобождение» Лачина и Кельбаджара означает добровольное превращение Карабаха в армянский анклав, в который будут допущены этнические азербайджанцы. То есть, лидерам НКР предлагается возвращение к ситуации 1991 года. Не будем делать вывод о справедливости или несправедливости подобного рода требований. Реализация этих требований не даст мира. Вот о чем необходимо думать, предлагая миротворческие инициативы.
Остается без ответа и вопрос о гарантиях мирного процесса. Кто даст гарантии того, что среди беженцев на «освобожденные территории» не придут сотни крепких мужчин, обученных в военных учебных заведениях Турции и владеющих навыками локальных войн? Кто поручится за то, что процесс мирного урегулирования не пойдет по косовскому пути и не станет банальным сведением счетов? Международные миротворцы, которые займут земли, которые армянская сторона считает «зоной безопасности»? Но сегодня ни у ОБСЕ, ни у России, ни у США нет четкого представления о составе и функциях миротворческого контингента. Обсуждается вариант и о привлечении миротворцев, неангажированных сторонами конфликта. Но какова будет эффективность миротворцев, представляющих Норвегию, Финляндию или Испанию? И готовы ли правительства этих государств к выполнению такой ответственной миссии?
Необходимо констатировать, что главная проблема урегулирования - это не беженцы, не недостаток демократии и не размещение в зоне конфликта международных миротворцев. Главная проблема- это поиск доверия между конфликтующими сторонами. Все остальное, включая и размещение миротворцев, - задачи второго плана. Почему до сих пор карабахские армяне не восстанавливают Шушу (столицу Карабахского ханства)? Почему Степанакерт (столица непризнанной НКР), превращенный в 1991- начале 1992 гг. в «Сталинград», заново отстроен, а населенная (до конфликта) преимущественно азербайджанцами Шуша нет? Да потому, что Шуша относительно Степанакерта – это удобная доминирующая высота, а армяне даже после своей военной победы в 1994 г. опасаются «мирного урегулирования» в виде возвращающихся «шушалары»- шушинских азербайджанцев. Почему армянская сторона так упорно не желает освобождения «оккупированных территорий»? Да потому, что никакие миротворцы (особенно европейские) не удержат полмиллиона азербайджанских беженцев (целая армия) от возвращения в родные города и села. Считать же, что за демилитаризацией оккупированных территорий и введением туда миротворческих контингентов не последует массовое «возвращение» беженцев, мечтающих свести счеты с армянскими оккупантами, нет никаких оснований.
Между тем стороны конфликта далеки от каких-либо компромиссов. Азербайджанский министр обороны Сафар Абиев в конце января 2006 года заявил: «Если переговоры по Карабаху будут безрезультатными, Азербайджан сделает все для восстановления своей территориальной целостности. Азербайджан принимает все меры для восстановления своей территориальной целостности, включая Нагорный Карабах. Сейчас идут переговоры. Если они будут безрезультатными, Азербайджан будет делать все для возвращения своих территорий". Столь же непримиримая позиция и у армянской стороны. "Мы все должны содействовать тому, чтобы нагорно-карабахский конфликт был урегулирован как можно скорее, потому что на передней линии продолжается военная ситуация, при которой гибнут молодые люди. Однако урегулирование для нас - не самоцель. Нашей сверхзадачей является независимость и свобода страны»,- заявил президент Нагорного Карабаха Аркадий Гукасян в ходе состоявшегося недавно совещания, посвященного подведению итогов 2005 армейского учебного года. Время и место такого заявления не оставляет сомнения в том, какую позицию относительно урегулирования конфликта занимает руководство НКР.
Таким образом, в деле урегулирования существует много реальных вопросов. Ни проблема прогресса переговоров, ни новые раунды встреч глав государств и не «демократия» в Армении и в Азербайджане относятся к таковым. Обсуждение этих реальных проблем и выработка конкретных решений без политкорректного догматизма и наивного оптимизма могли бы стать важной предпосылкой для настоящего, а не кабинетного урегулирования нагорно-карабахского конфликта.
Автор - зав. отделом проблем межнациональных отношений Института военного и политического анализа, кандидат исторических наук
|
