Подавление силой оружия мятежа в Андижане в мае 2005 г., отказы в выдаче виз в Европу и США узбекским чиновникам, нежелание официального Ташкента продлевать пребывание в стране американских военных баз, выход Узбекистана из ГУУАМ…. Все те события, в которые оказался вовлечен режим президента Ислама Каримова, явно свидетельствуют о том, что Центральная Азия, а вместе с ней и многие ключевые игроки на геополитической карте мира вступили в новую фазу взаимоотношений.
Реалии таковы, что в нынешнюю эпоху «разноцветных» революций в «новых демократиях» у правящих режимов Центральной Азии всего лишь два пути выхода из политического кризиса: либо пойти на уступки становящейся на ноги оппозиции, либо в силовой форме пресечь любые ее притязания на захват власти. Нежелание центральноазиатских политиков следовать первому варианту вполне понятно: нет гарантий, что в результате «революций сверху» им удастся удержать свои позиции, в то время как силовой путь решения сложных внутриполитических проблем выглядит хотя и менее эффективным, но зато дает больше шансов сохранить status quo здесь и сейчас. И вообще, пока правящие элиты в центральноазиатских «станах» не будут готовы к каким-либо демократическим трансформациям, в любых кризисных ситуациях ими будет отдаваться предпочтение «синице в руках», а не весьма туманной перспективе вхождения во власть в «обновленных» демократических государствах. А пример постреволюционных Грузии, Киргизии и Украины показывает, что у прежней скомпрометировавшей себя власти очень мало шансов остаться у руля при новом раскладе сил.
Если рассуждать категориями модной сейчас синергетической парадигмы, то подавление массовых беспорядков в Андижане в мае 2005 г. было своего рода выходом из точки бифуркации, в которой оказался Узбекистан во главе с президентом Исламом Каримовым. Положение какой-либо системы (в том числе политической) в этой точке означает нахождение на развилке сразу нескольких путей дальнейшего развития, причем у каждого из вариантов абсолютно равные шансы быть реализованным. Совершенно ясно, почему власти Узбекистана прибегли именно к насильственному подавлению мятежников. В этой стране в любой момент можно ожидать стихийного взрыва возмущения осознавших свою политическую мощь народных масс (что однажды уже привело к известным последствиям в трех постсоветских государствах), а у Ташкента совершенно не было и нет ресурсов вести демократичный диалог с новоявленными оппозиционерами.
Однако необходимо принимать во внимание и то, что после событий 11 сентября 2001 г. любой крен в сторону диктатуры в каком бы то ни было государстве не может быть на руку политике США, поскольку каждый очаг нестабильности в мире рассматривается администрацией Белого дома как источник угрозы американской национальной безопасности. Стратегическая цель команды Дж.Буша-младшего, впрочем, как и его предшественников, – создать предсказуемо-стабильную картину мира, удобную во всех отношениях для реализации американской внешней политики. Поблажки и уступки и исключения могут быть сделаны Вашингтоном лишь для тех «номинальных демократий», которые либо обладают значительными углеводородными запасами (Саудовская Аравия, Венесуэла, Туркменистан, Казахстан), либо оказывают ему какую-либо союзническую поддержку (как это происходит, к примеру, в случае с военно-диктаторским режимом Пакистана). Однако вряд ли подобная практика будет длиться вечно.
Мир в начале 21 века все больше напоминает собой взаимозависимую систему, в которой спокойствие одной державы в значительной степени зависит от отсутствия напряженности в других частях земного шара. Цена более-менее устойчивого равновесия нынче непомерно высока, и вот почему Белый дом прилагает, а в дальнейшем будет прилагать еще больше усилий к продвижению демократических ценностей в «проблемных» в этом плане государствах. Не избежит этой участи и Центральная Азия.
В принципе, уже сейчас можно обрисовать сценарий будущего развития событий в рассматриваемом регионе. И уже сейчас ситуация, в которой оказался Узбекистан, очень напоминает пример Белоруссии. Наступление на недемократичные порядки Александра Лукашенко ведется уже давно и несколько смахивает на вялотекущую окопную войну. Навешенный Западом ярлык «единственной диктатуры в Европе» существенно подпортил имидж режима действующего президента. Умелая локализация белорусской оппозиции, судя по всему, дорого будет стоить команде нынешнего президента. Если такое положение дел и дальше сохранится, то критика в адрес официального Минска со стороны западного сообщества будет только расти, а сам режим Лукашенко окажется в еще большей международной изоляции.
В случае с Узбекистаном происходит почти то же самое. После событий в Андижане он стал следующим в этом «списке изгоев» государством СНГ и стал чем-то похож на опальную в западных кругах Белоруссию: в стране установился режим личной власти президента, местная оппозиция представлена лишь номинально, а также наблюдается полное отсутствие свободы прессы. Чтобы обозначить свое неприязненное отношение к новому enfant terrible, в заявлениях европейских и американских политиков действующий президент Узбекистана предстает как кровавый диктатор, желающий во что бы то ни стало остаться у власти и не допустить существование в своем государстве какой-либо действенной оппозиции, а крупным узбекским чиновникам, ставшими в одночасье «плохими парнями», отказывают во въезде в Европу и США.
Однако нельзя сказать, что «неблагонадежные» режимы Центральной Азии не осознают зыбкости своего положения. Стремясь защитить себя от нападок извне, некоторые из них нашли довольно разумный в данной ситуации выход - привлечь на свою сторону региональный центр силы, каким во всем Содружестве и является Россия. «Друзья познаются в беде», - гласит известная народная мудрость. А ситуацию, в которой оказался режим Каримова после событий в Андижане, иначе как «бедой» и не назовешь. В нынешнем положении оказать ему реальную поддержку может только Кремль, который все более уверенно обозначает свое политическое присутствие в СНГ. Все выгоды от альянса с ним для Узбекистана очевидны. Да и Москва только выигрывает от более тесного сближения с «проблемными» республиками. Результатом подобной риторики и стало подписание союзнического договора между Россией и Узбекистаном в ноябре 2005 г. Поддержка Кремля значит немало, поэтому у опального нынче на Западе президента Узбекистана пока еще есть шансы, с опорой на силу и нового союзника, на сохранение своих позиций во власти.
Вышеуказанное событие явилось подтверждением сразу нескольких политических тенденций. Во-первых, это стремление режима Каримова хоть как-то обеспечить себе поддержку на международной арене, поскольку после событий в Андижане от него отвернулись почти все бывшие союзники. США и Евросоюз, которые раньше закрывали глаза на нарушение прав человека в Узбекистане, теперь их открыли и рьяно критикуют Ташкент. Во-вторых, налицо и желание Москвы персонифицировать своего союзника, поскольку поддерживать какие-либо структурированные оппозиционные образования в Узбекистане незначительности России просто не имеет смысла; режим И.Каримова остается единственно дееспособной политической силой в этой центральноазиатской республике.
В настоящее время намечается «холодное» противостояние между властями Узбекистана и критиками их действий на Западе, который дает понять всем своим оппонентам, что отныне Центральная Азия перестает быть «периферией», которой можно дать поблажки. Теперь Америка будет считать вполне правомерным контролировать и стимулировать распространение демократии в «проблемных» государствах региона.
Схема действий обеих сторон такова: режим Каримова продолжит отстаивать свою правоту, настаивая на том, что жесткость действий в Андижане была продиктована прежде всего необходимостью подавления воинствующего исламизма, а Запад продолжит обвинять Ташкент в жестоком авторитаризме и массовом нарушении прав человека. Будут и фактические подтверждения этому по принципу взаимности. Так, в ответ на отказ узбекским чиновникам в визе Ташкент запретил деятельность некоторых западных СМИ на территории Узбекистана (в ноябре-декабре 2005 г. свои корпункты в стране закрыли корпорация ВВС, а также финансируемая конгрессом США радиостанция «Свобода»/«Свободная Европа»). А тем временем Ташкент не разрешил больше американским военным продлить свое пребывание на территории Узбекистана (последний американский солдат покинул страну 21 декабря). Со своей стороны Запад продолжает кампанию по дискредитации режима Каримова.
Переход к «трениям» с Вашингтоном в свою очередь означает сближение с Москвой и ее союзниками. Выход из состава созданного в противовес Содружества ГУУАМ и отказ от продления пребывания американских войск на территории Узбекистана – фактическое подтверждение означившегося еще раньше раскола в подходах к методам реализации властных полномочий.
До тех пор, пока в других республиках Содружества, не обозначивших своего прозападного крена (Казахстан, Таджикистан, Туркменистан), не произойдут подобные бишкекским и андижанским события, у Вашингтона не будет формального повода для критики и косвенного вмешательства во внутриполитические реалии указанных государств. Однако с появлением подобного повода США не преминут им воспользоваться. В противовес этому в ближайшем будущем под эгидой России на постсоветском пространстве будет происходить процесс консолидация правящих режимов, стремящихся обезопасить себя от демократических революций и «разноцветных» потрясений.
Таким образом, в недалеком будущем республики Центральной Азии, вероятнее всего, окажутся вовлеченными в борьбу двух идеологических лагерей – американо-европейского и пророссийского. Вашингтон и «иже с ними» останутся верны своей стратегии продвижения демократических ценностей в ключевых регионах мира. К тому же, опыт новейшей истории показывает, что дорогу к ним можно проложить не только силой экономических санкций и оружия, но и посредством содействия развитию демократии. Это, в свою очередь, неизбежно повлечет за собой резкое неприятие центральноазиатских политических режимов, отличительными чертами которых являлись и, скорее всего, будут являться жесткое притеснение оппозиции, диктаторский стиль управления и неприятие демократических свобод. Уже сейчас президент Узбекистана подвергается жесткому прессингу со стороны Запада. На очереди – режим Рахмонова в Таджикистане, который явно не справляется с защитой границ от проникновения огромных партий наркотиков из Афганистана их последующей контрабанды на Запад. Режимы Назарбаева и Ниязова, все больше и больше начинающие осознавать значимость своих государств в связи с ростом цен на нефть и газ, начнут подвергаться критике немного позже либо по мере приближения очередных выборов, либо в связи с нежеланием идти на какие-либо уступки в крупномасштабных энергетических проектах.
Противодействием «наступлению импортной демократии» станет сближение республик с Россией, которая в обозримом будущем вряд ли станет придираться к своим по-восточному недемократичным соседям по Содружеству.
|
