Администрация Джорджа Буша-младшего выдвинула и последовательно реализует в жизнь план создания «Большого Ближнего Востока», смысл которого можно свести к простой формуле: демократизация мусульманского мира любой ценой. Такую решимость Вашингтона по отстаиванию основополагающих прав человека в любой точке земного шара следует только приветствовать и всемерно поддерживать. Однако выбор точки и те меры, с помощью которых американская администрация несет свободу и демократию «туземному населению», не могут не посеять сомнений в искренности их душевного порыва по переустройству Ближнего Востока. А выбор пал не на Северную Африку или Палестину с клубком их вечных проблем. В качестве площадки для «демократического эксперимента» был выбран бассейн Персидского залива, который хоть и не являл собой образец народовластия, но был достаточно стабилен и благополучен на фоне трагических событий в других уголках мусульманского мира.
Район Персидского залива считается богатейшим в мире регионом доказанных запасов нефти. Лидирует в этом списке Саудовская Аравия, где этот показатель составляет 261,5 млрд. баррелей. Далее следуют Ирак (112,5 млрд. баррелей), ОАЭ (98 млрд.), Кувейт (96,5 млрд.), Иран (90 млрд.), Катар (3,7 млрд.) и Оман (2,5 млрд.). Однако помимо нефти бассейн Персидского залива считается и кладовой природного газа. Так, в начале 2000 года общемировые запасы природного газа составляли 146,43 трлн. куб. метров. И вновь гигантская доля этих природных богатств приходится на четыре государства этого региона - Иран, Катар, Объединенные Арабские Эмираты и Саудовскую Аравию, которые занимают соответственно второе, третье, четвертое и пятое места по величине запасов, уступая только России.
Выбор США понятен. Если эксперимент Вашингтона увенчается успехом, то США поставят под свой контроль практически весь рынок мировых энергоресурсов. В противном случае разрушительные последствия плана «Большого Ближнего Востока» ощутит на себе все мировое сообщество. Правда, и при благоприятном сценарии мир больше потеряет, чем выиграет, сменив группу государств, объединенных в рамках Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК) и контролирующих уровень добычи углеводородного сырья, на монополиста в лице США.
Инструментарий для внедрения «основ демократии» оказался столь же неказист, как и аргументация его использования. США сделали ставку на наращивание военного присутствия в зоне Персидского залива под предлогом борьбы с «мировым злом» - международным терроризмом и государствами, поддерживающими его. Зато весьма привычен. Ведь американский военный, несущий «мир и стабильность» в различные уголки мира, может олицетворять всю историю становления США как региональной, а затем и мировой державы. К тому же для обоснования такой политики Вашингтону не пришлось «ломать голову». Сначала режим Саддама Хусейна аннексировал соседний Кувейт в августе 1990 года, и США, отметая все иные варианты урегулирования проблемы, включая стремление «аборигенов» решить вопрос по-домашнему, в кругу «братской арабской семьи», вступились за «угнетенных нефтяных магнатов». При этом Пентагон превратил Аравийский полуостров в свой «непотопляемый авианосец», наводнив территорию местных монархий оружием и «солдатами-освободителями». А затем не менее трагические события 11 сентября 2001 года дали Вашингтону «зеленый свет» на окончательное умиротворение «террористов», найдя их опять же в регионе Персидского залива.
Первым шагом на пути закрепления военного присутствия США стал пересмотр ранее заключенных двусторонних военных договоров между Вашингтоном и правящими на Аравийском полуострове династиями. Новая формула договорных отношений предоставляла Пентагону не только право увеличения численности своих военнослужащих в зоне Персидского залива и расширения его военных баз на территории союзных государств, но закрепляла за США целый комплекс сфер взаимодействия, включая направление в регион советников, организацию учебно-тренировочного процесса для армий аравийских монархий и проведение совместных учений. Саудовская Аравия, являясь ведущим государством в числе шести аравийских монархий, формально отказалась от подписания целостного оборонного соглашения с США, предпочтя заключить ряд отдельных соглашений, регулирующих вопросы подготовки ее вооруженных сил и условия использования Пентагоном баз на территории королевства. В свою очередь Бахрейн, где с 1948 года базируется штаб 5-го американского флота, ответственного за Персидский залив, Красное и Аравийское моря, часть Индийского океана к северо-западу от Кении, подписал с США соглашение о военном сотрудничестве в октябре 1991 года. Султанат Оман, имеющий военно-договорные отношения с Вашингтоном с апреля 1980 года, неоднократно продлевал их подтверждением старого соглашения, как это было в 1985, 1990 и 2000 годах. Полномасштабный военный договор с Вашингтоном подписан в июне 1992 года властями Катара, на территории которого разместился мобильный командный и коммуникационный пункт, дублирующий штаб-квартиру Центрального командования сил США в Тампе (СЕТКОМ), штат Флорида. Объединенные Арабские Эмираты, не поддерживавшие с Пентагоном тесного сотрудничества до «войны в Заливе», также пошли на формализацию своих военно-договорных отношений с США, подписав соответствующий договор в июле 1994 года. Особое место занимают «образцовые» договорные отношения в сфере военного сотрудничества между США и Кувейтом. В сентябре 1991 года кувейтское правительство заключило 10-летний оборонный договор с Вашингтоном, который был пролонгирован на очередные десять лет в 2001 году. В отличие от большинства стран, входящих в состав Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) – помимо Кувейта, это Саудовская Аравия, Катар, Бахрейн, ОАЭ и Оман, власти этого эмирата позволили использовать свои базы для военной операции по свержению багдадского режима в 2003 году.
При этом вооруженные силы США, расквартированные на аравийских базах, участвовали не только в решении задач по обеспечению безопасности и стабильности в бассейне Персидского залива, но после начала военной операции против режима талибов в Афганистане приняли активное участие в ее проведении. Практически власти всех стран-участниц ССАГПЗ позволили самолетам американским ВВС совершать боевые вылеты в Афганистан. Исключение составил только Эр-Рияд, который ограничился разрешением использования военно-воздушной базы «Принц Султан» в качестве центра управления полетами в афганском воздушном пространстве.
В настоящее время США контролирует широкую сеть военных баз на территории Аравийского полуострова. В ее состав входят 19 баз, из которых пять находятся на территории Саудовской Аравии: базы ВВС «Принц Султан», «Король Абдель Азиз», «Король Фахд» и «Король Халед» и «Искан-Вилладж». Кувейт предоставил Пентагону 5 баз, включая три базы ВВС «Ахмед-аль-Джабер», «Али-ас-Салем» и «Кэмп-Арифджан» и две армейские – «Кэмп-Доха» и «Кэмп-Удейри». К услугам вооруженных сил США предоставлены две базы на территории Катара - база ВВС «Аль-Удейд», считающаяся одной из крупнейших американских баз за пределами США, и армейская база «Кэмп-эс-Сайлийя». В распоряжении Пентагона перешли две бахрейнские базы – «Шейх Иса», где базируются самолеты американских ВВС, и военно-морская база в Манаме, на которой базируется штаб 5-го флота США. Власти Омана предоставили американским военным доступ к трем базам ВВС - в международном аэропорте Сииб, в Тумрейте и Масире. Кроме того, Пентагон завершает строительство новой военно-воздушной базы в Эль-Муснане стоимостью 120 млн. долл. Наконец, власти ОАЭ открыли кораблям 5-го американского флота доступ в базу «Джебель Али» и разрешили дозаправку самолетов ВВС США на базе в Эд-Дхафре (Абу-Даби). Кроме того, по некоторым сведениям, в настоящее время Пентагон ведет работы по длительному размещению своих войск в Ираке, для чего планируется создать новые базы или модернизировать уже существующие. Их число, по некоторым оценкам, достигнет 14.
Одновременно с расширением пунктов базирования вооруженных сил США идет процесс увеличения численности американского военного контингента в зоне Персидского залива. В 1991 году в этом регионе насчитывалось около 20 тыс. американских военнослужащих. Однако к моменту начала операции против Афганистана их численность возросла до 150 тысяч. В настоящее время одна только группировка Пентагона в Ираке достигает 150 тыс. человек, не считая военного и гражданского персонала Вооруженных сил США в других странах Аравийского полуострова.
Таким образом, США располагают в этом в этом важном с точки зрения поставок энергоносителей на мировой рынок регионе разветвленной военной инфраструктурой, которая обеспечивает Пентагону возможность быстрой переброски дополнительных войск в регион и их оперативной передислокации в зависимости от ситуации. Добившись права пользования базами на территории иностранных государств под предлогом обеспечения их безопасности, Вашингтон, похоже, уже не собирается уходить из региона. Данная ситуация практически стопроцентно повторяет перипетии размещения американского контингента в странах Центральной Азии, которое обосновывалось необходимостью проведения военной операции в Афганистане и декларировалось как временная мера. Тем не менее, несмотря на проведение выборов в этой стране и формирование правительства в Кабуле, Вашингтон фактически отказался определять сроки пребывания своих войск на территории бывшей советской Средней Азии.
Массированное присутствие Пентагона в бассейне Персидского залива не принесло долгожданного мира в регионе. Более того, присутствие иностранных войск стало важным фактором, спровоцировавшим рост религиозного экстремизма в странах Аравийского полуострова. Начав с терактов и вооруженных нападений против иностранных военных объектов и военнослужащих, прежде всего американских, местные террористы постепенно перешли к вооруженной антиправительственной деятельности. Американские вооруженные силы, рассматривавшиеся некоторыми политическими силами в регионе в качестве гаранта стабильности и безопасности, превратились в основной дестабилизирующий фактор в регионе. Наиболее наглядно это продемонстрировало развитие событий в Ираке. Кроме того, антииранская риторика Вашингтона не только не способствует нормализации отношений между арабскими государствами Персидского залива и Ираном, но даже провоцирует вероятность нового вооруженного конфликта в этом уголке Азии.
Наконец, не менее важно обратить внимание на еще один аспект, который почему-то ускользает из поля зрения наблюдателей. Он заключается в том, что события в районе Аравийского полуострова является одним из звеньев цепи по военному охвату России вдоль ее южных рубежей. Этот процесс сопровождается не просто стремительной утратой Москвой своего военно-политического, экономического и культурного влияния в регионах, которые исторически относятся к зоне стратегических интересов нашего Отечества, но и ростом в них антироссийских настроений. Представляется, что именно ему сегодняшнее российское руководство должно уделять наибольшее внимание.
|
