Впервые президент России отправляется с визитом на Ближний Восток. В конце апреля Владимир Путин проведет переговоры в Египте и Израиле, а также на территории, подконтрольной Палестинской национальной администрации (ПНА). Цель визита - обозначить присутствие России на Ближнем Востоке и снять вопросы из разряда - «что выбирает Москва – Запад или Восток, Израиль или арабский мир?».
Дело в том, что Россия не выбирает, с кем сотрудничать. Она находится в процессе разработки стратегии собственного развития, которая позволит ей играть ведущие позиции на международной арене. Разрабатываются заново и стратегии в отношении различных регионов. Понадобилось время, чтобы наладить практически разрушенные за 10 лет как политические связи, так и контакты российского бизнеса в различных частях мира. Напомним, в первые годы после развала СССР Москва в основном ориентировалась на Запад, а Восток был несправедливо отодвинут на второй план.
В этот период единственным достижением России на ближневосточном направлении было восстановление дипломатических отношений с Израилем. Казалось бы, Москва, наконец, исправила ошибку, совершенную во времена Холодной войны. Тогда, стремясь закрепиться на Ближнем Востоке, она ориентировалась лишь на одну сторону арабо-израильского конфликта, полностью отвергая контакты с Израилем. Но старые ошибки не прошли бесследно. Многие стереотипы времен Холодной войны до сих пор не изжиты. Израильтянам оказалось непросто перестать считать Москву «проарабски настроенной». Арабы ждут, что Россия будет играть такую же роль в регионе, как и СССР. А российской стороне нелегко дается сохранение баланса в отношениях между арабским миром и Израилем.
Особенно это очевидно именно на примере российско-израильских отношений. И это при том, что на высшем уровне между руководством двух стран существует полное взаимопонимание. Так, в преддверии визита Путина, премьер-министр Израиля Ариэль Шарон заявил: «я понимаю президента России лучше, чем многие западные политики».
Тем не менее, между двумя странами то и дело возникают трения. То по поводу российско-сирийского сотрудничества в военно-технической сфере, то относительно российской помощи Ирану в области атомной энергетики. Однако, как заметил заместитель гендиректора МИД Израиля и глава отдела по странам Центральной Европы и Евразии Марк Софер в беседе с российскими журналистами, «разница во взглядах не означает кризиса в отношениях». По его словам, между Россией и Израилем нет запретных тем, и они открыты к диалогу друг с другом. Кроме того, он считает, что в Москве понимают обеспокоенность Израиля по тем или иным вопросам. Судя, по высказыванию Шарона, израильтяне также понимают, чем руководствуется Москва, принимая определенные решения. Но возможность вбить клин между странами, если такой целью задаться, все же имеется.
Есть только одна тема, где позиции Израиля, России и самого влиятельного игрока на ближневосточной сцене – США полностью совпадают. Это терроризм. Для Москвы сегодня не имеет значения, во имя каких «благих» целей совершен теракт. Такие методы борьбы здесь считают недопустимыми.
Впрочем, в отличие от США, Россия предпочитает не вмешиваться во внутренние дела того или иного ближневосточного государства. Не говоря уже о том, чтобы оказывать на него давление. Безусловно, среди причин этого - и отсутствие необходимых материальных ресурсов. Но более всего в Москве опасаются любых действий, которые могут дестабилизировать этот и без того неспокойный регион.
Необходимо также учитывать и фактор внутренней политики. Россия государство многонациональное. Мусульмане составляют значительную часть ее населения. Поэтому никаких резких действий в адрес мусульманских стран она предпринимать не будет. Так же как не будет доводить до кризиса отношения с Израилем – по тем же внутренним причинам. И все, что остается российским дипломатам, если есть такая возможность - смягчать особенно резкие шаги Вашингтона на Ближнем Востоке. Иногда напрямую, иногда чужими руками – например, ЕС. Ведь во многом российское видение перспективы развития Ближнего Востока совпадает с европейским.
К сожалению, «позиция невмешательства» не всегда работает, тем более для государства, которое претендует на роль активного игрока на международной арене. Сегодня на Ближнем Востоке происходят стремительные изменения. Политический, экономический, этно-конфессиональный статус-кво, не менявшийся десятилетиями, дал трещину. Все это требует быстрой адаптации к происходящим событиям, работы на опережение, выстраивания собственной стратегии в регионе, нацеленной на будущее. Этой стратегии у России на данный момент нет. Пока все сводится к желанию диверсифицировать свои экономические связи и к решению вопросов безопасности. Этого явно недостаточно, если есть цель играть ведущие роли на Ближнем Востоке в будущем. Особенно учитывая планы США и Европы по демократизации и глобализации этого региона.
|
